Предыдущие серии

Предисловие для альтернативно одаренных господ с функциональной неграмотностью: это воспоминания давних лет, никак не отражающие моего сегодняшнего статуса и психологического состояния.

Самое интересное, что многие – я знаю – совершенно искренне не верят, что можно не найти никакой работы. Но как же! – говорят они – откройте газету, там же столько объявлений! Вон же висят объявления на магазинах! Да, и ты обращаешься по этому объявлению, и твое имя записывают в книжечку, и никогда уже не перезванивают, потому что оно там стояло не первым, и есть еще знакомые тех, кто там уже работает.

На самом деле не верят эти люди потому, что в их личном опыте такого никогда не было.

Эта серия не случайно носит название «Приключения товара». Поиски работы, как ничто другое, заставляют прочувствовать на своей шкуре процесс продажи собственной рабочей силы – и понять, что ты не более, чем товар.
Причем тогда я была товаром третьего сорта.

Разумеется, те, кто живет в интернетной Германии, тоже не более, чем товары (редко кто из них сам является эксплуататором). Но они, возможно, товары более высокого сорта, чем была я. Завернутые в красивую оберточку, более востребованные, их часто и с удовольствием покупают, они и стоят дороже – и поэтому у них складывается даже впечатление, что это они тут что-то определяют, или что о них кто-то заботится. Хотя их просто берут с полки.
А меня не брали, я оказалась товаром никому не нужным и залежалым.
Поэтому мне смешно, когда начинают с пеной у рта доказывать, что мол, в Германии сказочная, прекрасная жизнь, а в ваших проблемах вы сами виноваты – значит, в вас что-то не так.

Милые, а разве я утверждаю нечто другое? Да, во мне было что-то не так, я была товаром третьего сорта, и тут даже можно сразу сказать, что не так: отсутствие диплома об  образовании, внешность не модельная, застенчивость, акцент, возраст, наличие детей... Да, третий сорт, кто же спорит! Кто же меня купит, когда полно более привлекательных товаров: помоложе, посимпатичнее, поувереннее в себе, словом, приятнее в общении.

Конечно, сейчас у меня диплом есть, и все остальные качества, которые, конечно, не улучшились, полностью перестали иметь значение. Внезапно у меня и с коммуникабельностью все прекрасно, и с языком – а секрет прост: я теперь товар первого сорта, и крайне востребована на рынке труда.
А тогда вот была третьего.

Так вот, для меня лично, система, в которой человек является товаром, да еще определенного сорта, в котором рабочую силу еще нужно продать, и есть немало товаров третьего сорта, никому не нужных – не заслуживает права на существование. Особенно в том контексте, что уже есть, была и снова может возникнуть система, где это не так. Где труд – естественное право любого человека, которое действительно удовлетворяется по первому запросу.

 И никакие сто сортов колбасы, никакие потребленческие ништяки, ни даже пособие по безработице, ни авто, ни «возможность ездить по всему миру» (для немногих) для меня не перевешивают этого факта и не делают эту систему лучше, она для меня – преступна. Капитализм (даже "социальный" и с "человеческим лицом") преступен именно тем, что в нем человек должен торговать своей рабочей силой, да ее еще никто и не покупает, и даже самый несовершенный, позорный, позднесоветский социализм именно этим и отличается – там это не так.

Вернемся к моему опыту.

В конце концов я переосмыслила стратегию поиска работы, потому что, очевидно, прямые звонки и обращения не помогали.( Read more...Collapse )

предыдущие части

Что касается моральных проблем, то их каждый решает самостоятельно. Но что касается меня, мне было очень сложно. Я вообще и раньше-то никогда не представляла себя без работы. Но при муже, занимаясь детьми, один из которых инвалид, я еще могла это как-то пережить. А теперь в одночасье из уважаемой высокостатусной домохозяйки я превратилась в нищего безработного изгоя. Хотя делала то же самое – ведь хозяйство и детей с моих плеч никто не снял, разве что мужа не надо было уже обслуживать.

В сущности, нельзя даже сказать, что у меня не было работы или мне нечем было заняться. Помимо детей, у меня была как раз на тот момент вполне респектабельная работа: именно в это время мои книги внезапно получили некоторое признание, их начали печатать, я даже стала получать гонорары; пришло предложение написать на заказ, и я год занималась этим заказом.

Но на эти гонорары жить было нельзя. Первый я честно заявила в качестве дохода, и его полностью вычли из пособия, да еще нахамили мне при этом в письме. Остальные – сейчас уже можно начинать осуждение – я скрыла от государства, и только поэтому смогла купить эту машину за 500 евро и пару раз съездить с детьми куда-то – в Россию и в Мюнхен на неделю. Но писательство, вот сюрприз – это тоже труд (уж точно если пишешь на заказ, причем нон-фикшн). И однако я понимала, что очень маловероятно, что я заработаю таким образом достаточно хотя бы для скромной жизни в Германии. А меня очень удручало обстоятельство моей зависимости, неспособности обеспечить себя и детей. Я готова была работать кем угодно, кроме разве что, проституции.
Я хотела уехать в Россию, потому что там-то как раз ЛЮБУЮ, какую-нибудь работу найти можно. Но отец не дал разрешения на вывоз детей, так что этот вопрос тоже был закрыт.

Надо сказать, что хотя по самой идее Харц-4, и на практике безработных очень часто дергают, заставляют проходить бессмысленные курсы, бесплатно работать – в нашем учреждении сидели, как видно, пофигисты. А может, считали, что мать двоих детей можно и в покое оставить. Но меня никто не дергал и не интересовался, ищу я работу или нет.

А я искала. Каждодневно просматривала объявления в интернете, в газете, обходила магазины и кафе в центре города в поисках объявлений «требуется». Обзванивала все возможные варианты. Писала резюме, что требовало дополнительных расходов – бумага, фотография, почта. Я написала во все учреждения по уходу – меня даже на собеседование никуда не пригласили. Искала и работу на полный день и хотя бы на неполный.

Помнится, в детстве я смотрела американский фильм, герой которого заявляет: «Я не боюсь ада. Я уже был безработным, а это хуже ада». Мы не особенно-то ему верили. Какой уж там особый ад в безработице, тем более, что в Америке, говорят, платят хорошие пособия…
( Read more...Collapse )

предыдущие части

Наверное, если бы я знала, что произойдет дальше, я бы любой ценой поборолась за место в школе. Но я все еще питала иллюзии (несмотря на 3 года поиска места учебы), что все как-нибудь устроится. Что я найду что-нибудь другое.

Тут еще у бывшего мужа сломалась машина, которую он себе купил. Он заявил, что забирает нашу машину, и кроме того, будет платить нам значительно меньше денег. Обосновал это так: Я РЕШИЛ, ЧТО НЕ БУДУ В ТЕБЯ ИНВЕСТИРОВАТЬ, ТЫ ВСЕ РАВНО БЕЗНАДЕЖНА. Упс… а мне казалось, что алименты платят детям, чтобы они могли как-то жить и питаться, а не в качестве неких «инвестиций».

У адвоката я была, но адвокат сказала, что алименты легко взимать с наемных работников, у которых есть ежемесячная справка о зарплате, а мой – фрилансер, он с дохода спишет все, что угодно, так что больше, чем он дает добровольно, мы не получим (думаю, адвокат была не очень – но откуда же мне тогда знать).

Я отправилась на биржу труда. В Германии имеется страховка по безработице, ее платят все работающие, и соответственно, после увольнения получают (если проработали не меньше года) 60% от последнего заработка. Это так называемые «Безработные-1», но платят их всего полгода. На эти деньги можно перекантоваться и поискать другую работу, если что. Пикантная деталь – если ты уволился сам, безработные тебе в течение первых трех месяцев платить не будут. Так что не надо верить фантазиям о том, что «любой может уволиться и посидеть на пособии». Нет – уволиться самому нельзя. Именно поэтому я заключила с предприятием «договор расторжения», и должна была дорабатывать еще месяц.

После полугода (раньше – после года) выплата этого пособия прекращается. Раньше, до 2004-го года таким образом человек попадал в категорию нуждающихся и садился на «социальную помощь», которую могут платить хоть пожизненно. В 2004 году все изменилось: появились «Безработные-2». В принципе, кажется, ничего такого ужасного. Да, это было не полное уничтожение социальных благ, а лишь очередной, но резкий шаг в эту сторону (с тех пор эти шаги делали не повсеместно и не так резко). «Безработные-2» (в просторечии Харц-4 – по названию закона) по сумме примерно равны социальной помощи – хотя есть нюансы. Платить их в принципе тоже могут пока требуется, ограничений по времени нет.

Я надеялась, конечно, избежать Харц-4, и пошла на биржу труда.
( Read more...Collapse )

Предыдущие серии

Предисловие для альтернативно одаренных господ с функциональной неграмотностью: это воспоминания давних лет, никак не отражающие моего сегодняшнего статуса и психологического состояния.

Предупреждение для господ с альтернативными этическими системами: за упоминание в комментарии слов "жопа" и "мыть", а также любые проявления любого национализма - немедленный бан.

_____________________
Как мы помним, с предшкольной практики в доме Каритаса я ушла с необъяснимым для меня напутствием социальной работницы о том, что «эта работа не для тебя» (как будто, кстати, социальная работница хоть что-то понимает в уходе).

Но с тех пор прошел год, и я полагала, что ну кто же будет запоминать какую-то ученицу, которых через этот дом проходят десятки, если не сотни в год?
Наивно так полагала.

Мы, три ученицы, пришли знакомиться с домом еще до практики. Нас встретила, лучезарно улыбаясь, директриса. Каждой из нас пожала руку, но на мне ее улыбка почему-то погасла. Я помнила про необходимость демонстрировать коммуникативные навыки. Выждала удобный момент во время экскурсии по дому и спросила, где можно будет парковать машину. Директриса промолчала.
 Я удивилась, и когда она еще раз предложила задавать вопросы, снова повторила тот же вопрос. И вновь молчание. На вопросы других учениц директриса отвечала очень мило.

Может быть, я неправильно интерпретирую ее поведение? Может, она все-таки не расслышала, да и ее косые взгляды – просто случайность?
Ну не могла же она запомнить, как я год назад прошла вместе с ней по коридору и так смутилась, что слишком односложно вела светскую беседу?
Я решила, что все это случайность.

Меня направили в отделение, где начальницей была некая Гундула. Но правда, вначале она довольно долго была в отпуске, так что познакомилась я с ней позже.

Мне назначили наставницу – тоже бывшую россиянку по имени Тамара. В России она была метеорологом по профессии, а здесь вот переучилась на медсестру.
И опять же, первую половину практики – два месяца – все шло просто чудесно.
Работать мне нравилось – даже больше, чем в мобильной службе. Интересно было с пациентами, с ними складывались трогательные отношения. Коллеги тоже были в порядке.

Промежуточная беседа протекла без всяких проблем. Тамара не нашла у меня никаких ужасающих дефицитов, «работаешь ты хорошо, все у тебя нормально». Про коммуникацию тоже ничего не было сказано плохого. Наоборот, Тамара похвалила, что я неплохо провожу со стариками занятия – читаю с ними газету после завтрака.

Я уже приготовилась выдохнуть с облегчением.
Не тут-то было!
( Read more...Collapse )

часть первая

Итак, я поступила в школу по уходу за стариками, чтобы стать медсестрой.
Поначалу учеба сопровождалась эйфорией. Никакой сложности, разумеется, не было, кроме проблемы не заснуть на занятиях от скуки. Я была там, понятное дело, самой умной и помогала другим студентам разобраться в анатомии и физиологии. После многих лет «ничегонеделания» дома с двумя детьми школу я воспринимала как отдых.

И вот началась первая практика. Все профессиональное образование в Германии устроено так: половину или более времени ученик работает по специальности (при этом его обычно нещадно эксплуатируют, хотя бывают и исключения), а остальное время учится в школе.

На практику меня направили в мобильную службу того же Каритаса. Это учреждение оплачивало мою учебу и было для меня основным.
Опять же вначале мне все очень нравилось: ранним холодным утром мы встречались с наставницей или другой опытной сестрой у фирмы, забирали ключи и лекарства и отправлялись в «полет» по темным улицам. Мы давали таблетки, ставили уколы, мерили сахар, делали перевязки, мыли тяжелых пациентов, пересаживали в кресло, кормили и так далее. Сестры, конечно, предпочитали глянуть, как я мою – вполне нормально – и оставить меня с работой наедине, а сами в это время мило болтали с родственниками пациента или вообще ехали к следующему или просто отдохнуть.

Но мне нравилось работать, и никаких проблем не возникало. Все было хорошо. Я помнила о необходимости демонстрировать свои коммуникативные навыки и беспрерывно болтала с сестрами, пациентами и их родней.

Директор станции, мужчина, тоже был со мной очень мил и даже сказал:
- Вы, главное, не волнуйтесь! Вы не можете сделать ошибку! Вы же ученица. Вам прощается абсолютно все.
Все было хорошо примерно половину практики. А потом у нас с наставницей состоялась «промежуточная беседа».
( Read more...Collapse )

Рассказы о жизни в Германии

А вы думали, вас ждут с распростертыми объятиями?

Как уже говорилось, работать в Германии я начала поздно. Семь лет провела с больным ребенком и вторым – здоровым, но маленьким. Меня этот факт беспокоил, но не слишком – в конце концов, еще будет время устроиться на работу, получить профессиональное образование. Я была еще молода, куда торопиться?

Мы оба с мужем приехали с незаконченным высшим образованием – оба после 4-го курса, я – медицинского, он – технического вуза. Мужу, разумеется, сидеть с больным малышом было не нужно, он имел возможность учиться и работать с самого начала. По правде сказать, где-то вкалывать ради денег муж не очень стремился, и первые два года мы сидели на пособии. Но потом муж получил направление на курсы от биржи труда, двухгодичная школа программистов, закончил эту школу и стал работать программистом.

Зарплаты мужа хватало на то, чтобы оплатить квартиру и питаться – нам двоим и детям (на детей еще платили детское пособие). Уже одежду надо было покупать секонд хэнд или самую дешевую, поездок у нас особых не было, в отпуска не ездили, только в Россию слетали пару раз.
Ни о какой покупке домов, шикарных машин, поездках в тропики речь не могла идти и близко.

Но я была неприхотливой, и меня в этом плане все устраивало. Хотя я никогда не покупала себе тряпки дороже 15 – по тем ценам – марок.  Покупка зимней куртки за 40 марок представлялась бешеной тратой и расточительством.

Мы и приехали, как уже рассказывалось, из крайне нищего и полуголодного состояния в 90-е годы, могли помогать родственникам и друзьям в России, которым тогда эта помощь действительно была нужна. Так что мы считали, что отлично устроились.

Мой трудовой опыт в первые годы – это только «подработка» уборщицей в частных домах у немцев, куда меня все норовила устроить свекровь. По правде сказать, она меня в первый же день по приезду в Германию потащила устраиваться уборщицей в какую-то школу. Там попробовали со мной поговорить, поняли, что я ни в зуб ногой в немецком, и отказали. Но позже я начала все-таки, как здесь говорят, «путцать» (от слова putzen, то есть мыть, чистить). Немного, от силы раз в неделю.

После того, как младшая пошла в садик, а сын уже ходил в школу, я начала заново свою трудовую жизнь. Но в первый год это была приятная и необременительная работа – я трудилась в издательстве у друзей. Принимала и отправляла по почте заказы, беседовала с клиентами, редактировала. Когда дети приходили домой, они могли еще пару часов побыть у подруги, в доме которой и располагалось издательство.
Но затем мы переехали, и эта лафа закончилась.


 Я не ожидала ничего особенного, и в моих планах значилось – окончание какой-нибудь школы медсестер и работа медсестрой.
( Read more...Collapse )

Немного о пресловутом «секспросвещении» в немецких школах, поскольку в России об этом ходят легенды. Оно, разумеется, есть. У моих было два раза, один раз в начальной школе и один раз в шестом классе (11-12 лет). Пугаться не надо! В начальной школе в 8-летнем возрасте это были просто уроки естествознания с объяснением на детском уровне «откуда берутся дети», и очень много про уход за младенцем. «Про секс» как таковой речи не вели. И вообще знания о физиологии дали весьма поверхностные, например, о менструациях я позже просвещала дочь самостоятельно. В шестом классе уже было именно про секс, предохранение и т.д. Рано ли это? Для моих да, было рано, им было неприятно каждый раз, они морщились и не хотели ходить на эти уроки. Но есть дети, которым в 12 лет уже не рано, а в самый раз. То есть вопрос сложный – нельзя же, к сожалению, для каждого ребенка индивидуально подобрать возраст просвещения.

С другой стороны, чего-то ужасного тоже не произошло. Собственно, не знаю, что именно должно было произойти ужасного. По моим впечатлениям, немецкие подростки начинают «встречаться» примерно тогда же, когда это было принято и у нас (и так же, как и в России), люди есть разные – кто с 14 лет того, а кто и к тридцати еще девственник. То есть что ужасного – неясно.

Еще здесь же надо рассказать о системе внешкольных занятий детей (именно детей, взрослых здесь не касаемся). С одной стороны если посмотреть и перечислить – то есть как бы практически все, что было у детей в СССР (ну чего-то нет – так зато есть что-то другое, карате, к примеру – его в Союзе не преподавали).

То есть фактически как бы «все есть». Там, где мы жили – было очень мало чего, но я, конечно, учитываю, что это небольшой город: в Союзе в небольшом городе тоже мало чего было.

Поэтому когда я пишу, что вот именно отсутствие системы внешкольных занятий навело меня на очень серьезные размышления о благости образования в ФРГ – тут же набегает толпа с воплями «вывсеврети!» - их дети занимаются фигурным катанием, теннисом, плаванием, музыкой и чем угодно. И даже целых два раза в неделю!
Причем да, я верю, что занимаются.

Чтобы объяснить это противоречие, просто расскажу о своем опыте.( Read more...Collapse )

Первая часть

Первые два года в гимназии (5й и 6й класс) считаются пробными, и если ребенок не справляется с учебой, его переводят в реальную школу.

В гимназии учатся 8 лет (то есть всего 12, а раньше было даже 9 лет в гимназии – то есть всего 13 лет в школе). Заканчивают 12й класс, сдают экзамены и получают «абитур» - право на поступление в вуз. Причем это «общий абитур» - то есть можно поступать в любой желаемый вуз с этими оценками (а вот вуз уже будет решать, принимать ли с такими оценками – ну это тот же принцип, что и с ЕГЭ).

В реальной школе учатся 6 лет. После чего в принципе можно пойти в 11-й класс гимназии и закончить ее, получив абитур. На практике это очень тяжело, потому что реальная школа по сравнению с гимназией – расслабуха, и тут вдруг надо очень сильно напрягаться.

Но после реальной школы можно просто пойти и получить какую-то (увы, не каждую) профессию без в/о. Гимназию можно закончить и позже – вечернюю, например. Существует еще такая вещь, как «профессиональный абитур»: надо закончить только 11-й класс, а затем один год практики в выбранной области, либо же 11-й класс и трехлетнее профессиональное образование: и вот уже у тебя есть «профабитур» (fachabitur), и ты можешь поступить и в вуз, но только в этой конкретной области, например, социальной или технической, а отнюдь не в любой вуз.

В хауптшуле тоже учатся 6 лет, но качество образования несколько другое, чем в реальной. И после нее тоже теоретически можно закончить даже и гимназию,  но это еще тяжелее. Список профессий, куда принимают после хауптшуле, достаточно ограниченный.

То есть непреодолимых препятствий, конечно, не создает даже хауптшуле.
Но я лично не хотела бы, чтобы мои дети попали туда. Потому что хотя по закону препятствий к дальнейшему образованию и нет – но если в течение шести лет вообще не напрягать головной мозг, то этому можно и никогда не научиться. Конечно, мне хотелось, чтобы дети в школе работали, напрягались, старались, чтобы они учились работать головой.

Да, особенно честолюбивые и практичные детки могут «пробиться» и после хауптшуле, не вопрос. Но если есть возможность дать детям образование получше, надо за нее держаться.
Конечно, я не настаивала и даже сама предлагала пойти в реальную, если что-то не ладилось, но в общем, они закончили гимназию.

В начальной школе у нас были обязательные уроки религии. Раз в неделю, а одно время даже два раза в неделю (подготовка к первому причастию). Мусульманским детям от них можно отказываться. Детям атеистов теоретически тоже, надо писать специальное заявление, в общем, выбивать это как-то. Но я на тот момент была сама католичкой, так что мои ходили. В передовых местах уже заменяют религию этикой, но у нас была строго католическая консервативная местность. Два урока религии в неделю – но при этом лишь один урок естествознания.

В гимназии в более старшем возрасте (кажется, с 8го класса) можно было от религии отказаться.

Вообще охват католическими мероприятиями мне напомнил нашу позднесоветскую пионерскую организацию.( Read more...Collapse )

Все записки ушельца (начало записок)

Скажу сразу, я не являюсь специалистом в области образования и рассказывать об этом буду с точки зрения потребителя: мои дети учились в школе, мои знакомые учились в школе, сама я закончила профессиональную школу, и вот что меня при этом удивляло, что показалось необычным, в общем – мои впечатления в чистом виде.

Итак, начнем с дошкольного образования. Как я уже писала, в случае с детскими садами у нас конкретно все было плохо. Мы жили в небольшом городе, где нет так называемых Tagesstätte, то есть садиков в российском понимании – где дети действительно остаются на весь день. А большинство детских садов работает так: утром с 8-9 до 12 и потом еще с 14 до 16. То есть в 12 ребенка необходимо забрать, а если есть желание, в 14 можно привести еще на 2 часа. Детей в садике не кормят (надо давать завтрак с собой). Регулярных занятий никаких нет, хотя воспитатели по своей инициативе что-то придумывают – то что-нибудь мастерят, то идут на прогулку по городу. Но специально детей ничему не учат. В основном функция воспитателя – присмотр чтобы детки друг друга не убили.

Сейчас вроде бы правительство начинает понимать, что основная причина низкой рождаемости – невозможность для матерей работать, пока ребенку не исполнится 8-10 лет. И в самом деле, здесь даже считается, что «ребенку нужна мать», и как же можно работать! Но экономическая ситуация давно уже требует, чтобы женщина именно работала без перерыва – на зарплату мужчины, как правило, давно уже не прожить. Однако о какой работе может идти речь, когда ребенок в садике с 9 до 12? Помощь родственников здесь совершенно не принята, бабушкам ребенка не отдают. Няня? Настоящей няне, как в России, нужно платить хотя бы минимальную зарплату, это больше тысячи евро в месяц. Существуют «семейные детские сады» («дневная мама», Tagesmutter) – то есть некоторые женщины берут к себе в дом чужих детей и таким образом зарабатывают. Это тоже стоит дорого, сейчас не знаю, а 15 лет назад стоило 3 евро в час, где-то 25 евро в день. Конечно, если мать уже имеет образование и высокую зарплату, то и такой частный сад, и даже иногда няня может окупиться…  но парадоксальным образом, именно женщины с в/о рожают детей реже других (примерно каждая вторая не планирует ребенка вообще); а если уж рожают, то сидят с ними дома, чтобы «насладиться материнством», поскольку их социальная страта это позволяет – есть накопленные средства, пассивный доход или богатый муж
.
В основном же детей рожают, как принято считать в рунете, «идиотки», то есть основная масса трудящихся женщин. А для них даже семейный детский сад практически недоступен. Правда, для одиноких матерей такой сад может оплатить государство – а для замужних вообще никак.

Но сейчас появилось больше обычных детских садов, где ребенок остается на весь день и получает горячий обед.( Read more...Collapse )

Немного контрпропаганды.
Я, если честно, удивлена. Я реально стараюсь давать нейтральную, а также и позитивную информацию – например, я рассказываю, что в Германии неплохо обстоит дело с дорогами, парковками и т.д. То есть ни о каком «тотальном очернении» речи и близко не идет. Я просто пытаюсь открыть правду. Кроме того, я хочу честно, без прикрас рассказать о своей жизни. Не обо всех ее аспектах, а только о тех, что могут представлять интерес в качестве обобщения, как «жизнь эмигранта».

И вот от этого некоторые читатели так заводятся, что аж кушать не могут. Так не могут они этого всего слышать, что теряют равновесие, воспитанность и льют такое дерьмо, что заходить в журнал противно. Банхаммер у меня перегрелся, оставлять висеть всю эту гадость я, разумеется, не хочу. Но по ряду вопросов хотелось бы дать общий, собирательный ответ.

1. «Это ей просто так фантастически не повезло, а вообще-то все живут гораздо лучше». Обычно дается в варианте «Она просто идиотка, неидиоты живут гораздо лучше».

(самое интересное, что когда авторам комментов отвечаешь в том же духе, они считают, что это хамство и обижаются).

Ну что ж, в каком-то смысле мне, конечно, не очень повезло, мою жизнь нельзя назвать безоблачной и фантастически счастливой. Больной ребенок, развод. Но простите, это что – какое-то «феерическое» невезение? Это что у нас сейчас – редкость? Редко бывают больные дети, а уж разводы, наверное, вообще исключительное событие? Ну посмотрите статистику…

Можно, конечно, назвать это «идиотизмом», но я не считаю, что в моей жизни было как-то больше непрактичных решений, чем у других. Наоборот, если я в тех условиях, которые описываю, с нулевого состояния как-то поднялась до среднего уровня, до нормальной, приличной зарплаты и нормального для Германии уровня жизни – то наверное, я все-таки достаточно практичный (и трудолюбивый) человек.

Я не думаю, что мне прямо «не повезло» значительно больше, чем другим. Хотя, конечно, дамочки, живущие за богатым мужем в башне из слоновой кости и переживающие только по поводу того, купит муж вот то платьице или нет, могут счесть это «страшными ударами судьбы». Они бы прямо этого не пережили.
 Но я видела много разных судеб. И даже если не вспоминать самые действительно страшные из них… даже если взять только одну Германию, моя судьба является вполне обыкновенной и даже неплохой. Я же в итоге добилась вполне нормального, даже уважаемого положения. А все те люди, с которыми я вместе барахталась, когда была безработной, когда трудилась на низкооплачиваемых работах – они так все на том уровне и остались. Им, выходит, не повезло еще больше, чем мне.

Я знаю людей, десятилетиями живущих на пособие, или перебивающихся с пособия на низкооплачиваемую работу и обратно. В нашей отрасли трудится огромное количество сиделок, чья зарплата приближена к минимальной (а у меня-то она значительно выше). Очень много людей не получили никакого профессионального образования или получили минимальное. Или даже не могут его получить, потому что, к примеру, их не научили в школе читать и писать -  и это в высокоразвитой ФРГ.( Read more...Collapse )