Посидим по-хорошему,
Пусть виски запорошены,
На земле жили-прожили мы не зря.
Это не значит, что все эти песни не имели адресата.
Наоборот - любой нормальный советский человек, рожденный где-то до 50-х гг, был борцом и тружеником. даже если не очень того хотел, как хоббит на войну. Любой нормальный советский человек мог воевать, строить новые города и заводы, электростанции и метро, иметь повод для гордости не за себя лично - за общее дело, в котором он участвовал.
Даже те песни, где вовсе не упоминаются великие свершения - это все равно песни героев и бойцов.
Эх, Андрюша, нам ли быть в печали?
Не прячь гармонь, играй на все лады!
Так нажми, чтобы горы зазвучали,
Чтоб зазвенели зеленые сады!
Просто вспомните эти голоса - Синявской, Отса, да хоть бы Кобзона, вспомните энергетический заряд этой музыки! Да, это музыка героев. Если не боевых, то хотя бы трудового фронта. .
Песни активных людей, своей активностью преобразующих мир.
Вслушайтесь даже в суперпопулярную песню, написанную уже на излете СССР, "Соловьиная роща".
Вроде бы ни слова нет о подвигах и свершениях, о социализме и патриотизме. Но лирический герой песни (подчеркнутый хорошим концертным голосом исполнителя) - опять же сильный, мужественный человек, который размышляет о жизни, о людях, о России, его ценности - базовые (любовь, дети, жизнь, смерть, Родина).
Впереди у жизни только даль,
Полная надежд людских дорога...
Это песни поколения, рожденного до 50-х, может быть, до 60-х гг. Я не говорю, что все в том поколении были прекрасными людьми или хотя бы хорошими. Многие из них вовсе не хотели ничего такого строить. Они просто устраивались на работу, заканчивали учебные заведения... и оказывались в гуще социалистического строительства, создания нового мира.
У их поколения была такая сверхзадача, была цель: построить социализм. У предыдущего - защитить страну от врага. А у этих - построить города, заводы, нормальную современную жизнь.
Это была их музыка. Для них.
Эта музыка объясняла им, зачем они живут, кто они такие, в чем смысл их жизни.
А вот у советских людей следующего поколения уже никакой подобной сверхзадачи не было. Не потому, что ее не придумали или ее не существовало. Конечно, такая задача была - и в мире, и в стране еще очень даже было чем заняться. Но ревизионисты у власти решили эти сверхзадачи больше не решать.
Эти юные и уже не очень юные, до тридцати и даже сорока лет - советские люди уже вовсе не представляют собой тех героев и тружеников.
Типичная картина для 70-х-80-х - это родители, которые млеют от "Соловьиной рощи" и наслаждаются Анной Герман, и их повзрослевшие дети, которых все это раздражает.
Эти дети не знали особых трудностей. Кроме того, этих детей даже и разражает весь этот героический советский культ, например, потому, что им с раннего детства твердили одно и то же: "ты тут как сыр в масле катаешься, вот мы... вот твои дед и бабушка... А ты, неблагодарный (ая)".
Они уже и НЕ МОГЛИ куда-то тянуться, стремиться, хотеть быть такими, как предки - потому что эти же самые предки с одной стороны оберегали любимое чадушко от малейшего сквозняка, а с другой - тут же объясняли, какое оно, это чадушко, слабосильное и никчемное по сравнению с ними, героями-молодцами.
Для чадушки была предусмотрена сытая, спокойная, приятная жизнь, без всяких ужасов и дерзаний - институт (ну в крайнем случае, можно техникум), семья, дача, машина. Сверхзадачей поколения виделось "развивать, улучшать и укреплять". Но это не является сверхзадачей и не придает жизни смысл.
Да и зачем он нужен, смысл этот? Живите спокойно. И дети в общем не имели ничего против спокойной жизни.
Но...для этих детей музыки в Союзе просто не существовало.
Более того, великолепные пахмутовские послания "Не спи, горнист, не спи!", "Коммунизм - это молодость мира, и его возводить молодым!" - входили в глубочайшее, нестерпимое противоречие с самой мутной и безопасной, тоскливо-официальной пионерско-комсомольской жизнью тех лет.
Не вопрос - начиная с 70-х появляется целый ряд "вокально-инструментальных ансамблей", которые вроде бы должны были восполнить этот пробел и написать что-то для нормальных, обычных позднесоветских молодых людей.
Но у этих ВИА получилось как в известном анекдоте про швейную машинку: как ни собираю, все получается автомат Калашникова. По большей части у музыки ВИА снова все тот же адресат - теперь уже почти несуществующий, молодой мужественный строитель коммунизма.
Я там, где ребята толковые,
Я там, где плакаты "вперед",
В песнях ВИА снова преодолевались трудности и совершались подвиги. Даже если специально песня была и не о том.
Трудное счастье - находка для нас, к подвигам наша дорога...
И так далее. Многие ВИА все же стремились писать что-то "лирическое". Но это "лирическое" было опять же крайне далеко от реальной жизни обычных позднесоветских молодых людей. Это была какая-то совершенно небесно-фантастическая романтика. Неземная любовь, верность до гроба, чистота, готовность все отдать ради любимой.
Снег кружится, летает, летает,
И поземками трубя,
Заметает зима, заметает
Все, что было до тебя.
Исключения есть, есть эстрада. Но их очень, очень мало. Скажем, Пугачева - актриса, каждая ее песня - спектакль, она выражает себя и только себя, а не поколение.
И вдруг появляется РОК.
Западный рок - это музыка молодых обывателей, обычных молодых парней и девчонок западного общества - лишенных перспективы, лишенных возможности как-то влиять даже на свою собственную жизнь. Сытых, хорошо одетых - и все равно рабов конвейера и машины, да пусть хотя бы и банковской стойки. Рабов, отчужденных от общества, мира, несчастных, ищущих выход.
Все, что они могут искренне выразить - протест. Их музыка - протест против буржуазного отчуждения, против войны, на которую их гонят как рабов. Против психологического кошмара, в котором они живут. Иногда это протест прямой и откровенный: mach kaputt, was dich kaputt macht! (сломай то, что ломает тебя!) Иногда это - апелляция к наркотикам, к разрушению, к чему угодно, ломающему стереотипы. Иногда это можно сравнить с печальными, но полными надежды и солидарности, песнями узников концлагеря. Они верят, они надеются на лучшее! Они выплывут туда, где синее небо и зеленое море, и будут жить счастливо на своей желтой субмарине.
And we live the life of ease
Everyone of us has all we need.
Sky of blue and sea of green...
Наркотики, сатанизм, беснование, дзен, растаманство - все это протест, это попытка найти выход из буржуазной бессмыслицы.
Это ИХ музыка. Она придает смысл ИХ жизни, объясняет, зачем нужны именно ОНИ на земле, КТО они, в чем суть их существования. Она - в том, чтобы вынести эту рабскую подневольную жизнь, прорваться сквозь нее хоть как-то - к неведомому свету...
Но и советская молодежь 80-х чувствовала себя аналогично.
Несмотря на то, что советская молодежь - я отвечаю за свои слова! - пользовалась значительно большей свободой, чем западная: свободой выбора места работы, учебы - то есть определения своей дальнейшей судьбы.
И все равно...
Мы не стали активными строителями новой жизни, не стали активными борцами.
Где-то были пресловутые строители БАМа, конечно - но их было мало, и они никак не влияли на общее мироощущение поколения.
Кто-то воевал в Афганистане. При всей спорности, ситуация "СССР в Афганистане" несравнима с ситуацией "США во Вьетнаме" по множеству параметров: цели присутствия, содержании действий, наконец, удаленности территории от границ страны. В принципе, можно было сделать так, чтобы в Афганистан рвались (впрочем, добровольцы были и так - далеко не все мое поколение было оскотиненным и желало только отдыхать). Можно было сделать, чтобы "афганцы" были уважаемыми героями не в криминально-дворовых компаниях, а совершенно официально. Но этого не было: к ним относились так же, как в США к ветеранам Вьетнама, и отсюда тот же "афганский синдром" и полное непонимание и неспособность дальше существовать в обыденном мире.
То есть антивоенные рок-песни вполне себе легко воспринимались и как антиафганский протест, да и советские рок-музыканты внесли немалую лепту в аналогичное понимание ситуации.
Основная же масса молодежи того времени вообще не имела ни малейшей возможности стать активными, сильными борцами, строителями мира.
Заботливые родители, бабушки и заботливые дедушки в Политбюро начисто лишили нас возможности влиять хоть на что-то, рисковать, стать мертвыми или героями, переделывать этот мир.
В самом деле - для чего они строили и страдали? Да для деточек же! Чтобы деточкам ничего вообще делать было не надо. Зачем это деточкам какой-то смысл, какие-то там подвиги? Ведь это опасно, смысл-то искать. Можно и не выжить. И деточек в массе своей убедили - даже не запретили (хотя и запрещали тоже), но именно убедили, что надо жить спокойно, для себя, и ничего не искать. Не бороться, не искать и сразу же сдаваться при первой возможности. Потому что мамочке так будет спокойнее.
Так мы потеряли возможность стать активными борцами - и стали жертвами.
Так, рок, созданный жертвами западной системы, показался нам близким и родным. Нам показалось, что это - про нас.
Русский рок в сущности подействовал примерно так же.
Вот этот симпатичный откормленный и здоровый молчел, которого родители отмазали от армии, мама помогла достать импортные джинсы, папа устроил в институт, а бабушка кормит блинами - он ведь, как ни странно, тоже нуждается в музыке. Он нуждается в стихах. В том, чтобы ЕМУ объяснили, кто он, в чем смысл его жизни, зачем он нужен на земле.
И тут появляется такой Майк.
Я обычный парень, не лишен простоты, я такой же, как он, я такой же, как ты.
Я не вижу смысла говорить со мной - это точно то же самое, что говорить с тобой.
Я такой. как все.
И завершение:
Вот так мы жили, так и живем, так и будем жить, пока не помрем,
И если мы живем вот так - значит, так надо.
Нелогичное объяснение, не очень понятное? Но зато красиво, а больше-то ведь ничего и не надо. Это не философский трактат. Это песня.
Мало того - это квинтэссенция всего этого самого вашего "русского рока".
Он, конечно, о многом. Он о войне - не то реальной афганской, не то духовной, "между землей и небом". Он о реалиях 90х, когда каждый ходил с кастетом в кармане:
- И мне страшнее Рэмбо из Тамбова,
Чем Рэмбо из Айовы,
Кто знает, я, возможно, не прав,
Но здесь тоже знают, как убивают,
И так же нелегок здесь нрав.
И - страшное признание:
Мое поколение молчит по углам,
Мое поколение не смеет петь...
Именно так: мое поколение НЕ СМЕЕТ петь, потому что прекрасная "Землянка" или "Марш энтузиастов" - это не про нас. Это замечательные песни. Но не наши. Мы не живем так. Мы не можем врать, но о себе нам спеть нечего.
Они пели о любви - именно так, как мое поколение ее понимает. О возвышенной ("Я резал эти пальцы за то, что они не могут прикоснуться к тебе...") или о простой, житейской ("Так ли это важно, где и с кем ты провела эту ночь, моя сладкая N?)
На 99% эти песни совершенно не антисоветские. Да, есть какие-то отдельные примеры - но очень редкие. Что им было делить с советскими? Ведь это их плоть и кровь. Ничего - просто им нужно было выразить себя. Наше поколение.
Плохое? Уж какое есть. Посмотрите в зеркало.
Теперь взрослые - это мы. Теперь растет уже другое поколение, у которого снова нет задачи и цели, которое окончательно влилось в стадо рабов, породившее рок-музыку "протеста". Это мы вырастили их такими. И ничего другого мы не могли - нас самих ничему не научили.
"Музыка про тесто" отомрет, ее забудут. А советская музыка будет жить еще очень долго - напоминая о том, что человек способен на большее. Что человек - творец, воин, активный и сильный человек. Что кто весел - тот смеется, а кто хочет - тот добьется. И кто ищет - тот всегда найдет.
И в этих словах - по-прежнему наша надежда. Потому что они прекрасны, а истина - в красоте. И мы или наши дети когда-нибудь поднимутся и перестанут быть жертвами.
(Для копирайтщиков: в тексте использовано много цитат - кому охота найти авторов. гугл в помощь :)
Journal information