Мне кажется, эта цитата очень хорошо объясняет многие вещи. Почему мы делаем то, что делаем.
Вы-то что делаете в Ночном Дозоре, шеф? – спросил я. – Не надоело… за тысячи лет?
– Допустим, мне до сих пор нравятся схватки и приключения, – произнес Гесер. – А?
Я покачал головой:
– Нет, Борис Игнатьевич. Не верю. Я вас видел… другим. Слишком усталым. Слишком разочарованным.
– Тогда предположим, что я все-таки хочу покончить с Завулоном, – спокойно сказал Гесер.
Я подумал секунду:
– Тоже не выходит. Сотни лет… кто-то из вас уже прикончил бы другого. Завулон тут говорил, что магия – как удар шпаги. Так вот, вы не на шпагах деретесь, а на спортивных рапирах. Обозначаете укол, а не протыкаете врага.
Гесер помедлил и кивнул. Еще одна плотная струйка дыма вонзилась в сизое табачное облачко.
– Как ты думаешь, Антон, а можно прожить тысячи лет и по-прежнему жалеть людей?
– Жалеть? – уточнил я.
Гесер кивнул:
– Именно жалеть. Не любить – не в наших силах любить весь мир. Не восхищаться – мы слишком хорошо знаем, что это такое – человек.
– Жалеть, наверное, можно, – кивнул я. – Но к чему ваша жалость, шеф? Она пуста и бесплодна. Иные не делают человеческий мир лучше.
– Делаем, Антон. Как бы там ни было, но делаем. Поверь старику, который многое повидал.
– Но все-таки…
– Я жду чуда, Антон.
Я вопросительно посмотрел на Гесера.
– Не знаю, какого именно. Что все люди обретут способности Иных. Что все Иные вновь станут людьми. Что однажды все-таки деление пройдет не по признаку «человек или Иной», а по признаку «хороший или плохой». – Гесер мягко улыбнулся. – Совершенно не представляю, как такое может произойти и произойдет ли когда-либо. Но если это все-таки случится… я предпочту быть на стороне Ночного Дозора. А не в Инквизиции – могучей, умной, правильной, всемогущей Инквизиции.
Вот именно так. Именно поэтому.
Journal information