Синяя Ворона

Удивительно вот что: после всех прошедших событий в интернетах стало модно критиковать украинских коммунистов (не только КПУ), да и вообще левых.

Они не круты. Их мало. У них мало молодежи. Они занимаются неизвестно чем. Их не видно, не слышно. Они занимаются только дискуссиями о советском прошлом.

То ли дело нацисты! Их много, они няшки, они прекрасно организованы, у них есть идеология, у них есть оружие. Их молодежь имеет возможность ездить в военизированные лагеря. Молодцы! Так держать. Вот если бы коммунисты были такими же умными, смелыми, обладали такими же прекрасными качествами, то победили бы они.

За этими рассуждениями стоит системная ошибка, которую следует разобрать.

"Фашисты реально мобилизуют десятки тысяч людей – пусть даже им оплачивают дорогу  в столицу и выдают суточные. На фоне этой реальной силы три десятка пенсионеров и партфункционеров КПУ, стоявших под красными флагами возле памятника Ленину на Бессарабке смотрелись особенно жалко. Это было все, что осталось от КПУ, спикеры которой еще за день до марша УПА грозились «не пустить нацистов на Крещатик». Это была наглядная демонстрация бессилия партии Симоненко. КПУ проигрывала даже на уровне дискурса, абсолютно беззубого, ностальгического и обращенного в прошлое. Звучали  пропахшие нафталином речи о необходимости вернуть СССР,  рядом торговали пионерскими и комсомольскими значками,  какая-то женщина размахивала плакатом с призывом к «русичам» – становиться на борьбу «с украинским национал-фашизмом». А в это время нестройный хор голосов пенсионеров выводил неубедительное в этой ситуации «фашизм не пройдет!».

Глядя на все это в голове вертелась только одна мысль: еще и как пройдет."

КПУ - глубоко ревизионистская партия, о ней можно сказать много плохих слов. Но я здесь не об этом. В данном случае эти пенсионеры делали единственно возможное и правильное - что-то противопоставляли маршу бандеровцев.

Что могли - то и противопоставляли.

И получается так, что даже КПУ (не говоря о таких организациях, как Боротьба и СКУ) занималась отнюдь не только "воспоминаниями о советском прошлом" и теоретическими дискуссиями.

Получается, что они-таки выходили на улицу. Пытались что-то делать с людьми. Кто-то пытался организовать молодежь. Кто-то - сопротивляться наступающему фашизму.

Что делает молодой здоровый мужик, как бы левый, при виде этой картины? А стоит и наблюдает, а потом пишет об этом событии с позиции нормального глумящегося журналюги. О горсткое хилых, неинтересных стариков, не понимающих принципов современного пиара и не умеющих себя "продать". Жалких рядом с фашистами.

У меня возникает вопрос - а почему ты не подошел к ним?

Поражающий феномен смычки левых с правыми вообще довольно распространен, особенно в РФ и Украине. В Германии тоже встречается такое явление, оно называется Querfront, но оно меньше гораздо распространено, и все понимают, что кверфронт - это тоже правые радикалы, что бы они о себе ни думали.

В РФ и окружающих республиках же как пошло с "красно-коричневых", так и продолжается до сих пор. Я не о госпартиях консерваторов проде КПУ и КПРФ (там проблемы и причины другие). Я именно о молодых активистах, которые нечетко видят разницу между левыми и правыми и считают, что вполне можно "воспользоваться" маршем, протестом, митингом, собранным националистами. Ведь там же собрался Народ, а Народ - это святое. В итоге, естественно, правые пользуются помощью левых, а не наоборот. Но левые не расстраиваются - они потусовались среди Народа, поучаствовали в Настоящем Деле, им теперь можно смотреть свысока на всяких там теоретиков, которые обосрались от страха и не вышли на майдан/манежку или еще куда.

Наиболее явное выражение этой идеи - конечно, лимоновцы. Нацболы изначально собирались под идею "какая разница, каких идей ты придерживаешься - главное, есть желание протестовать и безрассудная смелость".

Левым, конечно, немного неприятно тусоваться с народом, настроенным националистически. Лучше бы это был пресловутый Восставший Рабочий Класс. Из этой фрустрации возникает обидка на своих товарищей (но не себя лично), описанная в первой части. Но в принципе, эта фрустрация преодолима.